![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Во время нахождения умершего в доме также необходимо следить за тем, чтобы через него не перепрыгнула кошка, в противном случае покойный может стать вампиром (vápor) и будет ходить по соседям и по селу в виде тени.
Обрядовый кофе, которым угощают пришедших проститься с почившим, готовят мужчины. Кофе готовят без сахара либо с незначительным его количеством (za žálost – как говорят сами информанты). В отличие от повседневной практики, к кофе не подают воду.
Ни женщины, находящиеся возле тела умершего, ни мужчины, сидящие в соседнем доме, ночью не спят – они беседуют, вспоминают случаи из жизни покойного или перечисляют его добродетели. Каждому пришедшему подносят по чашке кофе, чтобы он помянул усопшего. Люди, которые варят кофе (kavedžíja) и которые раздают его присутствующим (izmetćíja), выбираются из числа соседей и друзей – близким родственникам запрещено участвовать во всех подготовительных процедурах (приготовление могилы, обмывание покойного, поминальные обеды и проч.).
Из подобных примеров можно отметить дифференцированную глубину мужской и женской могил: в случае смерти мужчины она составляет 1 метр (доходя до пояса), в случае смерти женщины – полтора (до груди). Такое распределение сами информанты объясняют большей греховностью женщины, а также ее потенциальной опасностью после смерти.
Смерть преобразует упорядоченное пространство, будь оносоциальным, физическим или ментальным, строго отделяя необходимое и дозволенное от нежелательного и табуированного.
В-третьих, «мир живых» и «мир мертвых» соединяются в единое социальное пространство (оппозиция «свой – чужой» актуальна и для «мира мертвых»): так, например, если умер ребенок, которому не исполнилось трех лет, его хоронят на территории чужого рода
(vo neznano gro ́ bište ́ ) с полным отсутствием погребального церемониала. Ребенка как бы «подкидывают» другой семье, избавляются от него, очевидно, с той целью, чтобы подобные случаи в их роду не повторялись.
(с) Денис Ермолин. Между сунной, традицией и модой: современный погребальный обряд
исламизированных славян Албании
Обрядовый кофе, которым угощают пришедших проститься с почившим, готовят мужчины. Кофе готовят без сахара либо с незначительным его количеством (za žálost – как говорят сами информанты). В отличие от повседневной практики, к кофе не подают воду.
Ни женщины, находящиеся возле тела умершего, ни мужчины, сидящие в соседнем доме, ночью не спят – они беседуют, вспоминают случаи из жизни покойного или перечисляют его добродетели. Каждому пришедшему подносят по чашке кофе, чтобы он помянул усопшего. Люди, которые варят кофе (kavedžíja) и которые раздают его присутствующим (izmetćíja), выбираются из числа соседей и друзей – близким родственникам запрещено участвовать во всех подготовительных процедурах (приготовление могилы, обмывание покойного, поминальные обеды и проч.).
Из подобных примеров можно отметить дифференцированную глубину мужской и женской могил: в случае смерти мужчины она составляет 1 метр (доходя до пояса), в случае смерти женщины – полтора (до груди). Такое распределение сами информанты объясняют большей греховностью женщины, а также ее потенциальной опасностью после смерти.
Смерть преобразует упорядоченное пространство, будь оносоциальным, физическим или ментальным, строго отделяя необходимое и дозволенное от нежелательного и табуированного.
В-третьих, «мир живых» и «мир мертвых» соединяются в единое социальное пространство (оппозиция «свой – чужой» актуальна и для «мира мертвых»): так, например, если умер ребенок, которому не исполнилось трех лет, его хоронят на территории чужого рода
(vo neznano gro ́ bište ́ ) с полным отсутствием погребального церемониала. Ребенка как бы «подкидывают» другой семье, избавляются от него, очевидно, с той целью, чтобы подобные случаи в их роду не повторялись.
(с) Денис Ермолин. Между сунной, традицией и модой: современный погребальный обряд
исламизированных славян Албании